Для меня быть немкой – это прежде всего быть честной и порядочной Назад Опубликовано 1 июля, 20219 июля, 2021 Лариса Родвальд – активистка и волонтёр немецкого культурного центра «Возрождение» г. Шымкент с 1996 года. За всё это время она не пропустила ни одного мероприятия, всегда старается быть в курсе тех событий, которыми живут немцы в её регионе. Да и само общество уже давно стало для неё родным… На вопрос, что её впервые привлекло в культурный центр немцев, моя собеседница отвечает не задумываясь: — Тёплая и душевная обстановка. Приходишь словно к самым близким родственникам. Когда здесь ещё было много немцев, в обществе было всегда шумно и дружно. Люди были очень сплочёнными – вместе отмечали праздники, помогали друг другу в трудную минуту. К сожалению, сегодня многих уже нет рядом с нами: одни уехали в Германию, другие в силу возраста не приходят. Но я всегда с особым теплом вспоминаю те добрые времена. Тут целая история… Семья отца Ларисы Родвальд до войны жила на Украине, в г. Житомир. В 1941 году эвакуироваться не успели, так как в первые же дни войны город был оккупирован фашистами. Советскими войсками Житомир был освобождён лишь в ноябре 43-го в ходе Киевской операции. Предвидя это, оккупанты заблаговременно начали высылать местное население в качестве рабочей силы в Германию. Так семья Родвальд оказалась на родине предков, хотя и не по своей воле. — Сначала немецкий лагерь при авиационном заводе в Германии, – продолжила свой рассказ Лариса, – затем, после окончания войны, в 1946 году их на десять лет отправили уже в советский лагерь в наказание за то, что работали на немцев. А был ли у них в то время выбор… Разбираться не стали Отец Ларисы Эдуард Родвальд был самым старшим в семье, на начало войны ему было всего 13 лет. Остальные дети ещё меньше. Могла ли семья Родвальд противостоять фашистским оккупантам?.. Разбираться не стали… Их новым местом проживания на долгие годы стал город Волжск в Республике Марий Эл. И только в 1956 году, после смерти Сталина, когда дела заключённых стали пересматривать и из лагерей начали массово выпускать невиновных, членов семьи Родвальд отправили в Казахскую ССР без права выезда за её пределы. Здесь они находились на спецпоселении и находились под надзором комендатуры. — Каждый месяц на протяжении многих лет мой отец отмечался в органах. По профессии он был строителем, и даже если его отправляли в командировку, он в обязательном порядке извещал об этом комендатуру и брал соответствующее разрешение на выезд. А сразу по возвращении вновь шёл отмечаться. Когда немцам разрешили уезжать на историческую родину, почти вся семья Родвальд выехала в Германию. Остался лишь отец Ларисы Эдуардовны. Он до глубины души оскорбился, что для выезда в Германию необходимо было сдать Sprachtest на знание немецкого языка. — Трудно передать словами его негодование. Он, прошедший лагеря, невинно пострадавший в годы войны только за свою национальную принадлежность, в совершенстве говоривший на родном немецком языке, должен кому-то что-то доказывать? Родной язык и культура — Немецкий язык в нашей семье сохранился. Как я уже говорила, для отца он был родным. Я где-то до 2006 года тоже прекрасно говорила на нем. Но время шло, все родные уехали в Германию, ряды общества тоже быстро редели. И языковая практика сошла на нет, немецкий стал быстро забываться. Что говорить, массовый отъезд немцев сильно ударил по нашему этносу и в плане языка, и в плане культуры. Поэтому сказать, что сегодня я хорошо владею немецким, уже не могу. Но в обществе немцев мы стараемся, конечно, как можем говорить по-немецки и сохранять нашу национальную идентичность. Олеся Клименко Поделиться ссылкой:
